Последний житель деревни Запольская Сосницкого сельского совета Надежда Лапырёва поделилась воспоминаниями о том, как стала малолетней узницей, и о зверствах нацистских палачей в годы ВОВ

22 марта – День памяти всех сожженных деревень

Надежда Лапырёва – последний житель деревни Запольская Сосницкого сельского совета. Этот населенный пункт, как и сотни других по всей Белоруссии, фашисты сожгли дотла. Она поделилась с корреспондентом «НС» воспоминаниями о том, как стала малолетней узницей, и о зверствах нацистских палачей в годы Великой Отечественной войны.

Первые детские впечатления всегда самые яркие и эмоциональные. Для Надежды Устиновны ими стали трагические моменты в истории нашей страны. Война для маленькой Нади началась с криков и суеты за окнами ее дома, где она проживала вместе с родителями, братом, дядей, бабушкой и дедушкой. За несколько дней все мужчины, способные держать оружие в руках, ушли на фронт. Когда в село на мотоциклах заехали фашисты, там оставались только старики, женщины и дети.

– Через какое-то время всех жителей погрузили в большие, покрытые брезентом, машины, и увезли в разных направлениях. Вся наша большая семья оказалась в концентрационном лагере в Литве. Со всех сторон лаяли собаки. Надсмотрщики нагайками били людей. Шум, плач, крики до сих пор стоят у меня в ушах. Я была совсем маленькая и часто падала в толпе. Тогда дед посадил меня к себе на плечи и говорит: «Надейка, крепче держись». Так мы вошли в огромный лагерь. Людей набралось столько, что все могли только стоять, прижавшись друг к другу. Места чтобы лечь или сесть не оставалось.

В многочисленных фильмах про войну иногда показывают подобные сцены. Только для Надежды Лапырёвой лагерные нары стали не кинематографической декорацией, а страшной реальностью.

– Не могу забыть, как в лагере умирали люди. Бараки, в которых мы находились, продувались ветром насквозь. Когда пришла зима, многие просто стали замерзать. Утром и вечером открывались большие двери с двух сторон, и заезжала белая лошадка, запряженная в повозку. А я спрашивала дедка: «Это наш коник?», а он отвечал: «Сиди, Наденька, тихо. Наш коник». Но я продолжала спрашивать: «А собачка эта тоже наша?». Тем временем мертвых складывали и вывозили. Если кто-то стоял не ровно, а согнувшись – ему ударяли прикладом по голове и закидывали на тележку, – рассказала Надежда Устиновна.

Всех детей в лагере нацисты использовали в своих медицинских экспериментах и как источник крови для нужд немецких госпиталей. Из барака, где располагались врачи, постоянно доносились крики и визг. Многие дети обратно к матерям уже не возвращались. Маленькая Надя тоже оказалась в руках палачей. Сильно ослабевшую девочку немцы притащили и оставили на земле. А через какое-то время она заразилась тифом и много дней лежала без сознания.

– Когда я пришла в себя, то ни моего дедка, ни бабки не было в живых. Перед нашим освобождением началась стрельба, взрывы. Затем открылись двери и все люди выбежали наружу. Рядом с лагерем возвышалась огромная гора трупов. Люди подходили, в надежде найти родственников и проститься.

Затем нас повезли в товарных вагонах прямо до станции Горяны. А у меня из-за болезни ноги не могли ходить и руки болтались. Мама меня закрутила в какую-то тряпку и несла. Пришли в село, а его нет – одни кирпичные трубы и головешки. А куда деться? Рядом находились Артюхи и Плеханы, но там в каждом втором доме жили полицаи с семьями. После победы их не сразу арестовали. Поэтому в эти села мы не пошли. Соорудили на берегу речки Сосница небольшой шалашик и до осени 1945 года жили в нем. Несколько раз ходили на пепелище, где стояла наша хата, чтобы отыскать уцелевшие вещи. Сразу подобрали чугунный котелочек. В нем мы варили еду. В ход шло все: крапива, щавель, листья с деревьев. Помню, как плакала от голода. Брат меня успокаивал: «Наденька, не плачь. Мамка сама есть хочет». А мать ходила работать к полицаям за еду, – рассказала Надежда Лапырёва.

К зиме семью приютили в деревне Плеханы. В 1947 году с фронта вернулся отец Надежды и ему от колхоза выделили небольшую комнату в деревянной хате, где ютились такие же погорельцы. Со временем глава семейства построил дом в селе Артюхи. Сегодня героиня нашего рассказа – последняя жительница когда-то большой и красивой деревни Запольская.

Виктор Бортников 

фото Виктора Орлова и из открытых источников интернета

Самые интересные и важные новости ищите в нашем Telegram-канале